Хирург, поэт. Подвергался преследованиям и был заключён в тюрьму за проявления национального самосознания.
Казацкого рода, из потомственных врачей. Отец, Роман Дмитриевич (1895–1990), унтер-офицер, контужен на фронте осенью 1915 г., до 1925 г. был в немецком плену. Вёл хозяйство в родовой усадьбе, в СОЗ не записался, поэтому был «раскулачен» и в 1929 г. заключён в тюрьму. Отбывал наказание под Архангельском. В 1937 г. освобождён как «технически неправильно осуждённый». Был под немецкой оккупацией. Старший его сын Николай (от первого брака) погиб как воин УПА. С приходом красных отец был мобилизован, воевал, ранен в Молдавии, вернулся из госпиталя летом 1945 г., а 7.01.1947 г. заключён по ст. 54 УК УССР на 25 лет («измена родине»), в неволе в 1950 г. осуждён ещё на 25 лет за «антисоветскую пропаганду». В 1954 г. освобождён и в 1957 г. реабилитирован.
Пятеро детей «врага народа» тем временем страдали от голода, работая вместе с матерью Александрой (1908–1973) в колхозе «Зажиточная жизнь». Дмитрий окончил семилетку в своём селе, в 1956 г. с трудом (платить за обучение было нечем) — соседнюю Мокиевскую среднюю школу.
В 1956 г. у Ш. в Киеве пропала тетрадь с поэмой «Весы» — в ней затрагивались политические вопросы. С тех пор он стал объектом слежки со стороны КГБ. В 1956 г. удалось поступить в Севастопольское техническое училище им. адмирала Макарова. Там, в «закрытом городе» Севастополе, его неоднократно допрашивали в КГБ о поэме. 1.05.1958 был задержан во время маёвки за городом, трое суток его держали на дознании на пограничной заставе. В том же году Ш. поступил в Симферопольское медицинское училище, где вскоре кагэбэшники устроили ему допрос в кабинете заведующей облздравотделом и предложили доносить на студентов, на что он не согласился. Тогда его сместили с поста председателя профсоюзного комитета училища. Хотя всё время Ш. был отличником учёбы, диплома с отличием по окончании медучилища не получил.
Лишь с четвёртой попытки, в 1961 г., ему удалось поступить в Крымский медицинский институт на вечернее отделение. Через три года был переведён на стационар. Специализировался на факультете «лечебное дело».
Провокации, травля, клевета, рысканье в личных вещах и записных книжках с целью собрать компромат стали постоянными. Ш. приходилось часто менять место работы, что сказывалось на его учёбе. Его «пропесочивали» на комсомольских собраниях за то, что не принимал участия в субботниках и не ходил на комсомольские собрания. Затем устроили ему экспертизу у психиатра с целью компрометации и исключения из мединститута. Преподаватель Яценко Сергей Николаевич сказал, что его фамилия значится в «чёрных списках» «украинских буржуазных националистов».
С юных лет Ш. увлекался литературным творчеством, писал сатирико-юмористические произведения, сопровождая их своими собственными иллюстрациями. Но перевесила лирика. Первые стихи появлялись в крымской прессе, в частности, в коллективных сборниках «Лучи, которые горячи», «Молодые голоса», «Здравствуй, утро». Долгое время возглавлял в Симферополе литературное объединение «Гроно» при областной писательской организации.
В мае 1963 г. Ш. принимал участие во Всеукраинском семинаре молодых литераторов в Одесском доме творчества писателей, где были также Василий СТУС, Борис Нечерда, Богдан ГОРЫНЬ, Мыкола Винграновский, Василий Захарченко и др.
Ежегодно, начиная с 1963 г., в план издательства «Крым» включалась его книга, и ежегодно её изымали из планов. В 1967 г. рукопись сборника стихов «Украина моя» была разгромлена на совете издательства, где критик Дегтярёв выдвинул обвинения в экзистенциализме, формализме, пессимизме и украинском буржуазном национализме.
Однажды Ш. пришла по почте от неизвестного адресата машинописная работа Ивана ДЗЮБЫ «Интернационализм или русификация?». Впоследствии, в 1983 г., она таинственно исчезла. Его продолжали вызывать в КГБ и агитировали работать на него, обещали жильё, должность преподавателя в мединституте, регулярное издание сборников стихов и др.
В 1969 г. Ш. окончил Крымский мединститут с отличием, но не получил назначения на работу. Вернулся в своё родное село Куреньку с намерением открыть в нём больничную медамбулаторию. Но «крамольный» врач не был нужен даже здесь.
В 1968 г. в киевском издательстве «Молодь» наконец вышел первый сборник стихов Ш. «Предвестники цветения». Одновременно увидел свет в симферопольском издательстве «Крым» сборник «Пламя мелодий».
В 1969–70 гг. Ш. полгода учился в Харьковском институте усовершенствования врачей на курсах по хирургии, которые окончил на «отлично». Перед тем подал рукопись стихов в издательство «Прапор». Зайдя туда, узнал, что книга получила редакционное заключение за подписью Лопатина: «Стихи Д. Шупты враждебные социалистическому строю, они пропитаны духом украинского буржуазного национализма...». Дома же получил рукопись с обнадёживающим письмом.
В больнице в Пирятине, где он работал, Ш. было категорически отказано в должности хирурга и предложено место врача в участковой сельской больнице. Однако Полтавский облздравотдел направил его в Градижск, где на условиях сотрудничества с КГБ он должен был занять место заведующего хирургическим отделением. Поскольку он не согласился, то должности не получил. Заведовал терапевтическим отделением железнодорожной больницы на станции Полтава-Южная, работал хирургом в Пирятинской райбольнице, недолго — в Гребёнковской железнодорожной, затем хирургом-ординатором в Яготинской центральной больнице.
В Яготине за Ш. была установлена постоянная слежка, распространялись нелепые клевета и наговоры, продолжался прокурорский террор (арестовывали его истории болезней в поисках криминала), кагэбэшные допросы, изощрённые провокации, грубое унижение, подлое подсиживание с целью подорвать авторитет, опорочить как человека, разрушить семью, обвинения в националистической и антисоветской деятельности. Курировали его дело кагэбэшники Сукачёв Борис Николаевич, Середа Дмитрий Григорьевич и Терещенко Василий Васильевич. Главврач Алексеев Дмитрий Алексеевич завёл на Ш. особую папку, которую держал в сейфе, пополняя её доносами, клеветой и своими резюме, провокаторов заставлял писать пасквили под диктовку. Нередко провокаторов подсылали на приём как пациентов. Его иногда искали как «хирурга, который общается на украинском языке», говорили, что он оперирует как-то по-своему и даже швы после операции накладывает националистические.
Тяжёлым нарушением трудовой дисциплины стало посещение Ленинграда (по приглашению Союза писателей) в Шевченковские дни 1983 г. (?).
Постоянные преследования вызвали конфликт в семье: жена с двумя детьми уехала из Яготина. Впоследствии вернулась, но семья уже не восстановилась, хотя они жили в одной квартире. Ш. запирал свою комнату, но несколько раз замок был сорван, он видел следы обысков.
25.10.1983 г. Ш. вызвали на допрос в райком партии, а 29.10 в отделение милиции. Там следователи госбезопасности выдвинули против него обвинения в хранении оружия, патронов, долларов, радиостанции, в связях с польской «Солидарностью». На «воронке» Ш. был доставлен в Лукьяновский следственный изолятор. Содержали его то в одиночке, то с подсадными «стукачами».
Ш. неоднократно подвергали пыткам: «сажали на бетон», наносили удары по голове, защемляли пальцы в двери — и кожа с них слезала. Для хирурга это в дальнейшем означало потерю профессиональной трудоспособности. Никаких свиданий, ни передач не имел.
«Подельниками» Ш. выступали некие братья Евсеенковы из Курской обл. Постепенно нелепые обвинения отпадали. Чтобы как-то покрыть безосновательный арест, Яготинский районный суд под председательством Кощия Н. Н. 11.01.1984 г. вынес приговор, по которому Василий и Валентин Евсеенковы были наказаны по ст. 222 ч. 1 УК УССР («незаконное хранение оружия») двумя годами лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года и с направлением их на перевоспитание в трудовые коллективы. Ш. наказан по этой же статье двумя годами исправительных работ без лишения свободы с удержанием в пользу государства 20% заработка по месту работы.
Общественными защитниками Ш. от Союза писателей на суде выступили поэты Владимир Забаштанский и Пётр Засенко.
Выйдя на свободу с покалеченными пальцами и больным позвоночником, частично потеряв слух и зрение, Ш. нигде не мог устроиться на работу хирургом, чтобы хоть восстановить своё реноме. Удалось устроиться хирургом-экспертом ВТЭК — врачебной экспертной комиссии. Приходилось ездить из Яготина в Киев на электричке, тратя много времени. Когда же он начал оставаться ночевать в Киеве у знакомых — на него подали в розыск по СССР! Должен был платить алименты до совершеннолетия сыновей. Затем покинул Яготин, жил в родном селе Куренька, а потом уехал в Одессу, сохраняя сельскую прописку. Родительский дом бесчисленное количество раз подвергался ограблению.
Многочисленные обращения к властям, чтобы по крайней мере выяснить, является ли он политическим репрессированным, ничего не дают. Ответ один: «Никаких на Вас дел в КГБ никогда не велось. За вами уголовщина, оружие». Поэтому до сих пор не реабилитирован.
Член Национального союза писателей Украины с 1986 г. и Национального союза журналистов Украины с 2002 г.
С 2000 г. по сей день — старший преподаватель кафедры украинской филологии и кафедры журналистики Приднестровского государственного университета им. Т. Г. Шевченко.
Автор почти трёх десятков книг, среди них: «Предвестники цветения» (1968), «Пламя мелодий» (1968), «Колыбель поколений» (1976), «Знак лета» (1981), «Боль стебля» (1985), «Обычаи земли» (1987), «Чайкино озеро» (1989), «Мировщина» (1989), «Постижение» (1993), «Иерусалим цветов» (1995), «Листья клёна» (1998), «Птицы пепла» (1998), «Женщина и ночь» (1998), «Межень» (2000), «Подсолнух сонетов» (2001), «Бархатцы Приднестровья» (2002), «Осенняя грань» (2006), «Короткое предложение эпохи» (2007), «Кенгурёнок и Тушканчик» (в наборе). Имеет несколько отдельных музыкальных изданий.
Лауреат международной литературной премии имени Григория Сковороды, заслуженный работник культуры (2007).
Член Всеукраинского общества политзаключённых и репрессированных, глава Одесской областной организации ОУН. На Оранжевом Майдане был заместителем начальника штаба казацких формирований, участвовал в блокировании кабмина, дома президента. С 4.04.2007 — член общественной комиссии по поддержке издательской деятельности общественных организаций г. Одессы. Член комитета «Украина — НАТО».
Живёт в Одессе.
Библиография:
1.
Архив ХПГ: Интервью Д. Шупты 12 февраля 2001 года.
Шупта Дмитрий. Встречи с Василием Стусом. // Альманах «Молодая нация», № 1 (38), 2006. — С. 316–327.
Шупта Дмитрий. Преступник, потому что не стал стукачом // Одесская волна. Документы, произведения, воспоминания узников совести / Сост. П. Отченашенко, О. Ризныкив, Д. Шупта. — Одесса: Друк, 2006. — С. 145–154.
Шупта Дмитрий. Узник-великомученик немецко-советских концлагерей. // Одесская волна. 2. Документы, произведения, воспоминания узников совести / Сост. П. Отченашенко, О. Ризныкив, Д. Шупта. — Одесса: Друк, 2007. — С. 149–164.
2.
Шевчук Фёдор. Дмитрий Шупта — поэт и диссидент… / газ. «Почтовая улица», (г. Бершадь Винницкой обл.), № 4 (277), 2008.
В. Овсиенко. Харьковская правозащитная группа. Исправления Д. Шупты внесены 30.03.2008 г.
ШУПТА ДМИТРИЙ РОМАНОВИЧ