ГОЛУМБИЕВСКАЯ (ДЕНИЩЕНКО) АННА ВИКТОРОВНА (род. 27.11.1937 в г. Одесса — ум. 19.06.1994, г. Одесса)
Учительница русского языка и литературы, участница правозащитного движения.
Отец Анны погиб на фронте, мать умерла. Окончила русское отделение филологического факультета Одесского пединститута, преподавала русский язык и литературу в 130-й школе г. Одессы. В браке с преподавателем истории Голумбиевским в 1961 г. родила дочь Аню, но вынуждена была разойтись с ним.
В 1967 г. вступила в КПСС, окончила университет марксизма-ленинизма, сдала кандидатский минимум по философии.
Уроки Г. были неординарными. Она побуждала детей к мышлению, воспитывала тягу к высокой культуре. Принадлежала к кругу одесской критически настроенной русской интеллигенции.
Когда 6.12.1971 г. была арестована Нина СТРОКАТА-КАРАВАНСКАЯ, то в Одессе сформировалась правозащитная группа в её защиту, а также Алексея РИЗНЫКИВА (арест. 11.10.1971) и Алексея Притыки (арест. 9.08.1971). В нее вошли люди разных национальностей, в т. ч. Г., Галина МОГИЛЬНИЦКАЯ, Мария ОВДИЕНКО, Леонид ТЫМЧУК, Елена Даниэлян, Анна МИХАЙЛЕНКО, Василий БАРЛАДЯНУ, Зина Донцова, Василий Варга, Татьяна Рыбникова, Розалия Баренбойм. Все они подали заявления в защиту арестованных, а 2–9.05.1972 г. демонстрировали свою поддержку под зданием суда, куда их не допустили.
В апреле 1973 г. директору школы № 130 поступило письменное сообщение учительницы П. П. Грушевской, что урок Г. о Н. Гоголе, где она присутствовала, был «аполитичным», что учительница упомянула писателя, произведения которого сначала представили на Ленинскую премию, а потом объявили «идеологической диверсией в советской литературе». В учительской зашла речь об А. СОЛЖЕНИЦЫНЕ. Г. сказала, что читала его повесть «Один день Ивана Денисовича» и другие произведения, которые публиковались в советской прессе. Сказала, что считает СОЛЖЕНИЦЫНА талантливым писателем.
В мае 1973 г. на партбюро Г. «предупредили» за «аполитичность» этого урока, директор перевел ее на преподавание в младшие классы.
15.03.1974 г. партбюро вынесло Г. выговор за то, что в учительской высказалась против высылки СОЛЖЕНИЦЫНА из СССР. В августе ее упрекали в КГБ за «утрату классового чутья». В начале учебного года ее лишили сверхурочных уроков. 27.11 в школе с ней беседовали два работника райкома партии. Предлагали «раскаяться в содеянном». Г. отказалась.
По данным В. Игрунова, собиралась информация о Г., чтобы упрятать ее в психбольницу и на этом основании лишить права работать в школе. Но эту жизнелюбивую оптимистку, которую любили ученики и друзья, трудно было бы изобразить психически больной.
2.12.1974 партийное собрание школы рассмотрело «Персональное дело учительницы Голумбиевской». «За» предложение исключить ее из партии и уволить с работы проголосовал сам его автор; за то, чтобы поддержать «выговор», вынесенный партбюро 15.03, – 11 коммунистов, один воздержался. Однако бюро райкома партии 13.12 исключило Г. из КПСС и предложило районо уволить ее с работы. Г. распространила эту информацию в открытом письме от 25.12.1974 г. на имя Л. Брежнева. Письмо было опубликовано за рубежом.
С Г. имел беседу представитель ЦК КПУ, который уверял, что ее могут восстановить в партии, если она признает ошибки. Но Г. уже не хотела возвращаться в партию. Она поддерживала связи с московскими диссидентами. Ее квартира на ул. Моисеенко, 8, стала центром диссидентства в Одессе. Она была вхожа в подпольную библиотеку самиздата Вячеслава Игрунова, сама читала и давала читать самиздат своим бывшим ученикам (Татьяна Рыбникова, Зина Донцова-Варга, Василий Варга) и друзьям (Леонид и Валентина Сирые и др.).
Рабочий-электрик Леонид ТЫМЧУК обнаружил в квартире Г. подслушивающую аппаратуру, демонтировал ее, в связи с чем 23.11.1975 г. его обвинили в хулиганстве. Во время небывалого гололеда Г. и ее друзья А. МИХАЙЛЕНКО и Р. Баренбойм пешком обошли милицейские отделы, разыскали его в камере предварительного заключения и направили заявления в районную и областную прокуратуру в его защиту, а когда он отбывал год условного наказания, Г. участвовала в его охране, чтобы против него не совершили новой провокации.
5.10.1976 г. 11 одесских диссидентов по примеру московских вышли к памятнику Пушкину на Приморском бульваре и устроили молчаливую демонстрацию в знак протеста против нарушений прав человека в СССР. Здесь были четверо учеников Г. – Татьяна Рыбникова, Зина Донцова и два парня, А. МИХАЙЛЕНКО, В. БАРЛАДЯНУ, Василий Варга, рабочие Валентина и Леонид Сирые. На них направили курсантов мореходной школы. Тогда женщины стали вперед, их немного потрепали, но демонстранты не поддались на провокацию, выстояли молча полтора часа. Эти же люди ежегодно возлагали цветы к памятнику Т. Шевченко 9 марта и 22 мая. Во многом именно благодаря Г. глухой гул сопротивления коммунистическому режиму в Одессе приобрел организованную форму.
В конце 1976 г. Г. вместе с В. БАРЛАДЯНУ и А. МИХАЙЛЕНКО создали необъявленное одесское отделение Украинской Хельсинкской группы (УХГ), которое собирало информацию о нарушениях прав человека и передавало ее Московской и Украинской хельсинкским группам. К ним приезжала О. МЕШКО.
2.03.1977 г. в квартире Г. был произведен обыск по делу арестованного в этот день В. БАРЛАДЯНУ, изъяты записные книжки, конспекты, переписка с частными лицами и официальными учреждениями, фотография А. СОЛЖЕНИЦЫНА, пленка с записью песен В. Высоцкого, книга Стругацких «Улитка на склоне». В заявлении прокурору области от 30.11.1977 г. Г. потребовала все это вернуть.
Арестованный В. БАРЛАДЯНУ объявил бессрочную голодовку, которую по просьбе родных снял после суда, состоявшегося 27–29.06.1977 г. В числе 10 человек 27.06 Г. подписала заявление прокурору Одесской обл. с протестом против закрытого суда и с требованием допустить всех желающих в зал. Их не допустили. Г. как «свидетель» пришла с цветами, попросила разрешения вручить их подсудимому, а когда этого не разрешили – бросила их через барьер. Она зачитала заявление об отказе давать показания на закрытом суде. Суд вынес в отношении нее частное определение. 5.07.1977 Г. письменно обжаловала его, заявив, что суд не имел доказательств, что она вела с БАРЛАДЯНУ беседы, порочащие советский государственный и общественный строй, что изъятая у нее инструкция к пишущей машинке, принадлежавшей БАРЛАДЯНУ, не является доказательством преступной деятельности, опровергла другие абсурдные обвинения.
Вокруг Г. группировались ученики-старшеклассники, выпускники. Фактически, это был просветительский кружок, который собирался у нее дома. Ее дом был открыт для людей разных национальностей и взглядов, к которым здесь относились терпимо. Обсуждали новые публикации в журналах «Новый мир», «Иностранная литература», в самиздате. Директору школы № 130 пришло письмо родителей одного ученика о том, что Г. на уроках и вне уроков ведет религиозную пропаганду, говорит о Боге, что она пагубно влияет на учеников, зачитывая им отрывки из сомнительного произведения «Мастер и Маргарита» М. Булгакова. 19.12.1978 г. местком профсоюза школы рассмотрел вопрос о поведении Г. Среди прочих осуждающих выступлений прозвучала реплика: «Нужно собраться всем коллективом и пойти куда-нибудь попросить, чтобы нас освободили от нее». То есть чтобы органы КГБ арестовали ее. Г. предложили отказаться от своего «аморального поведения» и перейти на работу библиотекарем. Впоследствии ей разрешили преподавать ручной труд (домоводство) в начальных классах.
Несмотря на постоянное давление со стороны КГБ, Г. и дальше участвовала в многочисленных протестных акциях, в частности, против введения советских войск в Афганистан, в защиту брошенных в лагеря и психбольницы одесских диссидентов. Писала письма в неволю А. МИХАЙЛЕНКО, посылала ей посылки, 17.05.1985 г. обратилась с письмом к М. Горбачеву с ходатайством об освобождении ее из психбольницы.
Досрочно вышла на пенсию в 1987 г. Жила бедно, тяжело болела раком и умерла после операции.
Библиография:
1.
В Судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда УССР Голумбиевской А. В. Частная жалоба: http://www.igrunov.ru/vin/vchk-vin-dissid/smysl/lett_diss/barladyanu/1077008263.html;
Анна Голумбиевская. Дума о человеке [А. Михайленко] / Украинский вестник, вып. 7, 8, 9-10. – Балтимор–Торонто: Смолоскип. – 1988. – С. 286-291;
Выбранные места из лирических отступлений / Одесский вестникъ], 1990. – Дата?
2.
ХТС, № 34, 31.12.1974: http://ru.wikisource.org/wiki/Хроника_текущих_событий/34/18;
Вестник репрессий в Украине. Зарубежное Представительство УХГ. Ред.-сост. Н. Светличная. Нью-Йорк. Голумбиевская А.: 1980: 3-11, 4-13; 1982: 7/8-48;
Алексеева Людмила. История инакомыслия в СССР. – Москва–Вильнюс: Весть, 1992. – С. 272;
Анна Викторовна Голумбиевская. [Некролог] – Чорноморські новини, 1994. – 21 июня;
Интервью с Анной Михайленко 10 и 12.02.2001 г. в Одессе: https://museum.khpg.org/1121199690=;
Интервью с Василием Барладяну-Бырладником 11.02.2001 г. в Одессе: https://museum.khpg.org/1203669040;
Интервью с Леонидом Тымчуком 11.02.2001 г. в Одессе: https://museum.khpg.org/1186505594=;
Татьяна Рыбникова о середине 70-х в Одессе: Было ощущение, что ты решаешь судьбу страны и судьбу мира http://www.igrunov.ru/cv/vchk-cv-side/vchk-cv-side-rybnikova.html;
Из воспоминаний Вячеслава Игрунова, 2002 г.: http://www.igrunov.ru/cv/vchk-cv-memotalks/talks/about-chronika-et-samisd.html: Анна Викторовна Голумбиевская;
Диагноз КГБ: шизофрения. Интервью Юрия Зайцева с Анной Михайленко. Документы / Вступительная статья, сост. и ред. Ю. Д. Зайцева. – Львов: Институт украиноведения им. И. Крипякевича НАН Украины, 2008. – 240 с. (В частности, с. 30-31, 179-180, 182-187).