1968-й год Организация Объединённых Наций объявила Международным годом прав человека. Тогда никто особенно не предполагал, что чисто юбилейный повод — 20-летие с момента принятия Всеобщей Декларации Прав Человека — совпадёт с многочисленными символическими акциями, положившими начало низовому международному правозащитному движению.
Этот год действительно можно считать точкой перелома, когда Декларация окончательно перестала восприниматься как риторический продукт межправительственной дипломатии и стала манифестом сотен неформальных активистских групп и бунтарей-одиночек, требующих от государственных бюрократий буквального соблюдения правовых норм, прописанных в Конституциях и в ратифицированных международных документах.
В апреле 1968-го было опубликовано эссе Андрея Дмитриевича Сахарова «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе». В этом же месяце начала выходить легендарная «Хроника текущих событий», на титульном листе которой было напечатано «Год прав человека в СССР». В начале года начался громкий судебный «процесс четырёх» над диссидентами Александром Гинзбургом, Юрием Галансковым, Алексеем Добровольским и Верой Лашковой, которые публично выступили против политической цензуры и преследований инакомыслия. В защиту арестованных публиковалось множество открытых писем, и перепуганная власть бросила все силы, чтобы предотвратить консолидацию независимого общественного мнения. 21 августа начался очередной суд над Анатолием Марченко…
А 25 августа 1968-го произошло и вовсе неслыханное: восемь человек вышли на Красную площадь в Москве с акцией протеста против подавления Пражской весны и вторжения советских войск на территорию Чехословакии.
Теперь имена протестовавших хорошо известны — лингвист Константин Бабицкий, студентка Татьяна Баева, филолог Лариса Богораз, поэтесса, переводчица Наталья Горбаневская, поэт Вадим Делоне, рабочий Владимир Дремлюга, физик Павел Литвинов, искусствовед Виктор Файнберг. Тогда же, в 68-м, власти пытались скрыть и сам факт публичной фронды, и судебный процесс над его участниками.
28-го августа дело пошло в прокуратуру. 9 октября 1968 года над задержанными демонстрантами начался суд. Всех обвиняли по политическим статьям («групповые действия, нарушающие общественный порядок» и «распространение заведомо ложных измышлений, позорящих советский общественный и государственный строй»).
11 октября прозвучал приговор: Владимир Дремлюга — 3 года тюрьмы, Вадим Делоне — 2 и 10 месяцев, Павел Литвинов, Лариса Богораз и Константин Бабицкий — ссылка на 5, 4 и 3 года; Виктора Файнберга и Наталью Горбаневскую ценой особых стараний судебных психиатров признали «невменяемыми». У заключённых тогда хватало юмора вспоминать пародию их друга — Юлия Кима: «Эх, раз, ещё раз, ещё много-много раз, ещё Пашку, и Наташку, и Ларису Богораз».
Несмотря на усилия властей по снижению резонанса вокруг протестной акции на Красной площади, информация всё же разошлась по стране и вызвала огромный интерес за её пределами. В документальной книге «Полдень» Наталья Горбаневская объясняла, кто, зачем и почему тогда вышел на площадь: «Не герои и не безумцы. Просто люди, пожелавшие поступить искренне. Или даже скажем упрощая: „очистить совесть“. В этом смысле я часто говорю, что демонстрация была актом почти эгоистическим». Поэт Вадим Делоне на суде добавил: «За пять минут свободы на Красной площади я готов платить годами лагерей».
Годы спустя Наталья Горбаневская противится канонизации её друзей как героев: «Мне кажется, что из постоянного повторения „герои, герои“ вытекает практический вывод: „Только герои могут…“ или „Пусть герои это и делают…“. Не чувствуя себя „героем“ (как, впрочем, и я себя таковым не чувствую), человек опускает руки. Моей задачей было показать, что мы — обычные люди, что наша демонстрация была далеко не единственным актом протеста против вторжения в Чехословакию, что любой человек, вдохновлённый несколькими простыми понятиями, — такими, как свобода, совесть, ответственность, — может решиться действовать в соответствии с той ценностью, которую он этим понятиям придаёт».
Это правда. Количество героев, осмелившихся публично выразить протест против оккупации Чехословакии, было значительно большим.
Во время суда огромное уважение правозащитников заслужили адвокаты Софья Васильевна Калистратова и Дина Исааковна Каминская.
В знак уважения и благодарности Юлий Ким посвятил им «Адвокатский вальс». Впервые песня прозвучала в доме Марго Калистратовой (дочери Софьи Васильевны), где вскоре после окончания суда собрались все адвокаты, участвовавшие в процессе, а также друзья осуждённых.
Все присутствующие были сильно тронуты. Александр Даниэль вспоминал, что после прослушивания Софья Васильевна сказала: «Да, я именно из этого и исхожу, о чём поёт Ким», а Каминская добавила: «А я каждый раз верю, что вот я объясню им, что обвинение и копейки не стоит…»
30 апреля 2008-го, на концерте в честь 40-летия «Хроники текущих событий» Юлий Ким снова исполнил эту песню.
Конечно, усилия тщетны,
И им не вдолбить ничего:
Предметы для них беспредметны,
А белое просто черно.
Судье заодно с прокурором
Плевать на детальный разбор,
Им лишь бы прикрыть разговором
Готовый уже приговор.
Скорей всего, надобно просто
Просить представительный суд
Дать меньше по 190-й,
Чем то, что, конечно, дадут.
Откуда ж берётся охота,
Азарт, неподдельная страсть:
Машинам – доказывать что-то,
Властям – корректировать власть?
Серьёзные, взрослые судьи…
Седины… морщины… семья.
Какие же это орудья? –
Такие же люди, как я.
И правда моя очевидна,
И белые нитки видать,
И людям должно же быть стыдно
Таких же людей не понять!
Ой, правое русское слово,
Луч света в кромешной ночи!
И всё будет вечно хреново…
И всё же ты вечно звучи!
Оригинал публикации здесь.