Что бы Вы хотели, чтобы молодежь знала об УХГ или вообще о диссидентском движении?
Поскольку сегодня молодежь почти ничего не знает ни об УХГ, ни о диссидентском движении в целом, необходимо подавать об этом движении как можно больше информации. В частности, о мотивах создания УХГ, и о действиях и методах карательных органов.
Часто слышим от людей, стоявших на Майдане, что у них просто не было выбора, а у Вас в те годы был выбор?
Для меня лично в 70-е годы также не было выбора (таково было состояние души по отношению к тому, что творится вокруг). А сейчас пока что есть реальный и серьезный шанс устранить зло и установить справедливость.
1. Как бы Вы объяснили молодым людям, что такое диссидентство? Считали ли Вы себя диссидентом?
Диссидентство — это противление враждебной государственной системе. Мы считали себя диссидентами на волне национального патриотизма, поскольку господствовала политика русификации.
2. Слово «инакомыслящий» трудно перевести на английский язык. Это сугубо лингвистический момент, или такое понятие неуместно в плюралистическом обществе?
Сегодня это понятие можно разве что использовать в информации о прошлом, как синоним диссидентства.
3. Требование диссидентов 60-70-х «Выполняйте свои законы!» многие объясняли как игру, потому что не верили, что это возможно. Есть мнение, что члены УХГ рассчитывали на какой-то диалог с властью. Что Вы думаете по этому поводу? Насколько актуальным в современной Украине остается требование уважения к праву как фундаменту правозащиты?
Диссидентское движение 60-70-х было разнородным вплоть до доверия (определенной части) к власти. Среди заключенных были и такие, которые предлагали усовершенствование системы и за это сидели. А сегодня проблемы с правом в отношении правозащиты нет. Скорее есть проблема с его неисполнением и злоупотреблением им.
4. Какие мысли или события подтолкнули Вас на путь противостояния советскому режиму?
Национальные убеждения. А подтолкнули аресты в январе 1972 года.
5. Насколько Вас поддерживали? Имело ли для Вас значение (и знали ли Вы об этом), что в других странах велись кампании в защиту политзаключенных?
Поддержка была моральная и материальная, насколько это позволял режим. И это увеличивало силы, дух, веру в то, что мы правы и нужны. О поддержке за
6. Относительно того, нужна ли информация о страхе людей в СССР и принесет ли такая информация пользу?
Нужна. Ведь только в сравнении можно оценить что-то, а тем более свободу.
7. Как Вы относитесь к тем, кто сотрудничал с карательными органами?
Отрицательно. За исключением, если это было нужно для получения информации из карательных органов.
8. Какие цели Вы ставили тогда себе и изменилось ли Ваше представление о свободе?
Хотя бы что-нибудь сделать для дела возрождения Украины. Сегодня понятие «свобода» для меня намного шире, чем тогда.
9. Какие бы советы Вы дали «новым» правозащитникам.
Не делать из правозащиты самоцель, а средство к установлению в Украине правовой, действительно демократической системы.
С уважением, Владимир Мармус